Заявления Киева и визиты президента Владимира Зеленского на линию соприкосновения в Донбассе говорят о готовности Украины начать полномасштабные боевые действия. Так обострение ситуации в интервью «Известиям» прокомментировал Глава Донецкой Народной Республики Денис Пушилин.
По его мнению, многое зависит от того, решится ли Киев отдать «губительный приказ», чтобы отвлечь граждан от внутренних проблем. Политик отметил, что Россия – единственная из стран-гарантов, которая прикладывает усилия, чтобы предотвратить эскалацию конфликта. Москва же помогает региону и в борьбе с коронавирусом.
– Почему обострение в Донбассе происходит именно сейчас? Действительно ли существуют риски возобновления серьезных боевых действий?
– Нынешней эскалации способствует целый ряд факторов. Внешние – подталкивание Украины именно к военному обострению, и мы это видим в разных вариациях. Где-то это просто молчаливое согласие стран-гарантов, которые должны были бить в колокола после того, как ситуация дошла до нынешнего обострения. А они просто молчат и не задействуют рычаги, которые у них есть, чтобы ситуацию вернуть к хотя бы относительно мирному состоянию. Переговоры украинских властей с руководством НАТО да и с президентом США Джо Байденом тоже в какой-то степени подталкивают Украину к обострению.
Но у Киева еще есть ряд внутренних причин: политический и экономический кризисы, проблемы с вакцинацией. Если не ошибаюсь, сегодня Украина вышла на первое место по ежедневному приросту заболевших в Европе (по данным портала Worldometers – прим. «Известий»). Поэтому им нужно искать точки отвлечения.
Украина перешла в некие новые фазы, когда стянуто огромное количество техники, есть достаточно серьезное скопление личного состава вдоль линии соприкосновения. Это все зафиксировано не только нашей разведкой, но и наблюдателями ОБСЕ. Если говорить в цифрах, в I квартале 2021 года в два раза увеличилось количество обстрелов по сравнению с IV кварталом 2020-го.
Более того, мы наблюдаем ярко выраженные провокационные действия – убийство снайпером пенсионера в населенном пункте Александровка. Сделано это цинично и осознанно. Он никак не мог быть похож на военного, занимаясь делами в огороде. Недавний случай задействования беспилотного летательного аппарата. Как предварительно свидетельствует Генпрокуратура ДНР, было сброшено взрывное устройство, в результате погиб ребенок, которому не исполнилось даже пяти лет. Это то, к чему пришла Украина и где мы сейчас находимся. В целом ситуацию можно оценить следующим образом: Киев готов к началу ведения полномасштабных боевых действий. Будет этот последний приказ отдан или нет, покажет время.
– Всегда много говорилось об иностранном участии в этом конфликте. У разведки ДНР, может быть, есть какие-то данные о том, что на линии соприкосновения присутствуют зарубежные специалисты?
– Здесь даже разведданные не нужны, хотя они у нас есть. Украина это делает демонстративно – в СМИ есть информация о том, что инструкторы готовят украинских военных по разным специальностям, в том числе диверсионно-разведывательные группы. Это инструкторы из НАТО, Канады – там целый перечень. Информация подтверждается и нашей разведкой. На мирные инициативы это и близко не похоже.
– А как сейчас обстоят дела с активностью диверсионных групп?
– Безусловно, есть разного рода попытки. Сейчас от полномасштабного задействования диверсионных групп нас спасает, наверное, закрытая граница из-за COVID. Тем не менее это очень серьезно корректирует организационную работу по внедрению диверсионных групп на нашу территорию со стороны Украины.
– Владимир Зеленский на днях сказал, что единственный выход для Украины закончить конфликт – вступить в НАТО. 8 апреля он приехал на линию соприкосновения. Как относятся в Донецке к таким заявлениям? И как такие визиты на передовую влияют на обстановку в зоне конфликта?
– Заявление про НАТО – нелепое. Здесь желания только лично Зеленского, увы, мало. С одной стороны, следовало бы спросить жителей Украины, которые, наверное, больше Зеленского понимают, какие риски несет вступление в альянс. С другой стороны, хотелось бы верить, что они понимают регламент процесса присоединения к НАТО страны, у которой есть незаконченные конфликты. А громкие заявления отдельных участников блока ни о чем не говорят. Мы уже видели позицию Германии, которая сказала, что вопрос относительно Украины на данный момент даже не стоит. Поэтому оценивать слова Зеленского можно, с одной стороны, как популистские, с другой – свидетельствующие о том, что Киев не намерен дипломатическим и переговорным способом разрешить конфликт. Он ставит во главу угла только военный метод.
А его визиты абсолютно точно не создают перспектив для урегулирования. Я очень сильно сомневаюсь, что Зеленский будет рассказывать своим военным о ценности мира, о недопущении развязывания боевых действий, о возможных жертвах и о том, что за этим стоит, – что это целая катастрофа для семей погибших, будь то военнослужащие или гражданские лица. Мне кажется, что он вряд ли будет двигаться в этом ключе, скорее – делать воинственные заявления.
– Вы говорите, что Зеленский настроен только на силовой сценарий. А какие варианты решения проблемы видят в Донецке?
– Мы, как никто другой, ценим мир и действительно заинтересованы в том, чтобы конфликт был разрешен дипломатическим путем. Потому что знаем на личном примере, что такое разрушение инфраструктуры, гибель близких, друзей и знакомых, переполненные морги в разгар боевых действий. Мы знаем, как трудно восстанавливать разрушенные города и просто смириться с осознанием, что в современном мире идут полномасштабные боевые действия, подлетают крупнокалиберные снаряды, по гражданскому населению работают танки. Мы, конечно, делаем все возможное, чтобы сохранить мир, найти компромиссные решения и определиться, как мы будем сосуществовать с Украиной. С другой стороны, мы прекрасно понимаем, что это зависит не только от нас. Если Киев все же отдаст губительный – для него же – приказ и начнутся полномасштабные боевые действия, мы готовы к этому. Наши подразделения Народной милиции полностью обучены, морально готовы. И не только отразить атаку со стороны Киева.
– Между тем переговорный процесс сейчас явно заходит в тупик. Киев отказывается ехать в Минск и предлагает перенести площадку. Почему работа Контактной группы оказалась в таком кризисе?
– Мне трудно вспомнить как бывшему переговорщику и как человеку, который сейчас держит руку на пульсе, когда с украинской стороны были стремления не блокировать, не саботировать, а выполнять взятые на себя обязательства. Сейчас мы можем говорить о том, что Украина делает это неприкрыто – она просто срывает работу подгрупп, Контактной группы, и это тоже один из признаков, который говорит, что Киев готовится к силовому разрешению конфликта. Поскольку переговорный процесс практически заблокирован.
– Как в Донецке относятся к предложениям о переносе площадки из Минска?
– Это пустой звук. На данный момент этот вопрос не обсуждается ни на каком уровне. Думаю, нынешний период (дистанционной связи – прим. «Известий») довольно долго продлится. Во-первых, Украине не удается справиться с пандемией, да и многим другим странам пока тоже. Поэтому сейчас видеоконференция – достаточно удобный и единственно возможный способ вести переговоры. Когда придет время говорить о площадке для очных встреч, тогда будут созданы для этого условия, заслушаны мнения, позиции сторон, но до этого очень и очень далеко. А сейчас это даже не стоит обсуждать.
– Каких действий от России ждут в ДНР в нынешней фазе обострения?
– Россия занимает самую яркую миротворческую позицию. Как ни одна другая из стран-гарантов, которые должны были бы тоже двигаться в этом направлении, РФ делает все возможное, чтобы переговоры начались в том виде, который позволит найти точки соприкосновения. Москва оказывает поддержку и в публичном поле, и переговорному процессу на всех уровнях – в «нормандском формате», на других площадках. Но усилий только России здесь будет недостаточно, потому что на Украину точно есть рычаги влияния и у других.
– Вы отметили проблемы Украины в борьбе с коронавирусом. А как обстоят дела с пандемией в ДНР?
– В плане борьбы с пандемией Россия изначально была совсем рядом с Республиками Донбасса. Была направлена гуманитарная помощь в виде тестов, средств индивидуальной защиты, медицинского оборудования. На данном этапе Москва оказывает полноценную поддержку в вакцинации. Основные категории, наиболее тесно контактирующие с людьми, прививку уже поставили. Я говорю о военнослужащих, соцработниках, медицинском персонале. Сейчас мы перешли к этапу, когда каждый желающий может получить вакцину. В целом благодаря, наверное, слаженным действиям и нашего Министерства здравоохранения, и поддержке России нам удается ситуацию полностью держать под контролем. Если в октябре у нас было 39 ковидных баз, сегодня всего 19. Остальные были закрыты, и медицинские учреждения вернулись к штатному режиму работы. Нельзя сказать, что мы уже полностью справились с пандемией. Мы ждем приобретения коллективного иммунитета в результате массовой вакцинации. После этого, можно сказать, будет поставлена точка в пандемии.
– Раньше Вы неоднократно говорили, что жители Донбасса видят свое будущее с Россией. Однако прошло семь лет с начала конфликта. Положение Республик по-прежнему очень сложное. Не поменялось ли что-то в этом плане?
– С 2014 года правильность нашего выбора только укрепилась. Совсем неслучайно в начале этого года у нас был проведен форум, в результате которого на государственном уровне закреплена доктрина «Русский Донбасс». В ней объясняется, почему он с исторической точки зрения всегда был русским. Над этим документом работали ученые, которые разъяснили, что происходило в 2014 году, почему именно наш регион занял такую позицию, и описали, как планируется выстраивать будущее Русского Донбасса. По сути, это идеологический фундамент.
